Слова клича и отгона животных в русских говорах: этимологический аспект
Слова клича и отгона животных в русских говорах: этимологический аспект
Аннотация
В данной статье исследуются диалектные слова клича и отгона животных, или подзывные слова, на предмет их происхождения и дифференциации со смежными фактами языковой действительности, например, звукоподражаниями. Этимологический анализ позволяет выяснить первоначальное значение подзывного слова, семантические изменения, определить его роль в контексте культуры. В статье также предпринята попытка рассмотреть историю отдельных подзывных слов, определить внутреннюю форму некоторых лексем, установить мотив наименования. Материалом исследования послужили подзывные слова, зафиксированные в «Словаре русских народных говоров» (246 единиц) и в современном региональном словаре («Словарь донских говоров Волгоградской области», 69 единиц). При сборе материала использовался метод сплошной выборки, часть единиц для «Словаря донских говоров Волгоградской области» была зафиксирована нами в рамках диалектологических экспедиций. Анализу подверглись не только лексемы, представленные в указанных словарях, но и контексты их употребления, являющиеся фиксацией речи диалектоносителей.
1. Введение
Слова клича и отгона животных, или подзывные слова, – одно из малоизученных явлений в языке, но вместе с тем широко распространенное в русских народных говорах. «Словарь русских народных говоров» и «Словарь донских говоров Волгоградской области» содержат богатый материал подзывных слов, который, безусловно, нуждается во всестороннем изучении , . Собранные нами данные классифицируются на следующие тематические группы: подзывные слова для коров; лошадей; овец и коз; свиней; кошек и собак; домашней птицы; других животных (зафиксированы единичные подзывные слова для марала и верблюда). Системное описание указанных лексических единиц представлено лишь несколькими работами, грамматические, лексические особенности не определены, остается открытым вопрос и о функционировании подзывных слов. На сегодняшний день горячие споры вызывает и их частеречный статус. Мнения ученых на этот счет сильно разнятся. Традиционно слова клича и отгона животных отождествляются с императивными междометиями, например, в трудах А.И. Германовича , Е.М. Галкиной-Федорук и др. Однако в лингвистике существует и иная точка зрения. В работах М.А. Мухаммеда-Али , Г.В. Дагурова , Ю.С. Азарха , Е.Н. Кандаковой подзывные слова определяются как существительные, выполняющие номинативную функцию, о чем свидетельствуют и следующие единицы: ср., ребяты-ребяты, детка-детка, дочь-дочь и др. Кроме того, некоторые учёные отказываются рассматривать данное явление, считая его внеязыковым, указывая на понимание языка как средства общения между людьми. Данная точка зрения представлена в трудах выдающегося лингвиста А.М. Пешковского . Однако богатейший материал, а он, прежде всего, диалектный, представляет большой интерес для изучения не только с точки зрения грамматики и функционирования, но и происхождения данной лексики, а также дает возможность ее рассмотрения на предмет языковой картины мира диалектоносителя, – информации о его системе ценностей, духовных ориентиров, особенностей уклада жизни, общественно-социальных отношений, взаимодействия с окружающим миром и миром природы простого человека как представителя своего народа. Данная мысль неоднократно раскрывалась в трудах Т.И. Вендиной и других известных диалектологов.
В ходе настоящего исследования использовались методы: лингвистического наблюдения, сравнения, обобщения и анализа научных данных.
2. Основные результаты
Слова клича и отгона животных лишь фрагментарно изучались в этимологическом плане, хотя такой подход, очевидно, перспективен. Данный аспект изучения подзывных слов позволяет определить мотив наименования, понять и интерпретировать его механизмы, ведь в слове запечетлен факт действительности, вербализованы представления о мире. Например, исследователем Е.Н. Кандаковой на материале ярославских говоров установлено, что большая часть подзываний образована от названий животных . Подтверждает данное мнение и А.И. Германович, отмечая, что слова с корнями бар-, бор-, бер- являются самыми распространенными для призыва или отгона овец. Он приводит лексемы, от которых образовалась данная форма подзывания: баран, боров, боровчан, баронуха, баронок, барашек . Вопреки мнению А.И. Германовича, М. Фасмер утверждает, что указанные лексемы, в том числе и само слово баран, восходят к и.-е. *ber- – древнейшему подзыванию . Возражает М. Фасмеру О.Н. Трубачев. В своей работе «Происхождение названий домашних животных в славянских языках» ученый утверждает, что корень *baranъ распространился только в западных и восточнославянских языках, а в южнославянских обнаруживает себя вариант *ovьnъ или используются заимствования . Предположение М. Фасмера, по мнению О.Н. Трубачева, ошибочно, так как подзывание *ber- явно вторичного происхождения от *baranъ, и последнее, скорее всего, является тюркизмом со значением «идущий», что семантически объясняется преимущественным разведением данных животных кочевыми народами. Многочисленные же подзывания в диалектах вроде бараш, баша, бяша – вторичны от баран – утверждает О.Н. Трубачев . От названий животных образованы и другие многочисленные подзывные слова: быча-быча, быня-быня (для подзывания быка, быков); вути-вути, вуть-вуть (с протетическим согласным), ути-ути (для подзывания уток); гуся-гуся (для подзывания гусей); козя-козя (для подзывания коз)
, и мн. др.Кроме того, обращение к вопросу о происхождении подзывных слов позволяет решать и лексико-грамматические вопросы, связанные с проблемой дифференциации фактов языковой действительности, так как существует опыт безоговорочного отождествления слов клича и отгона животных со звукоподражаниями (ономатопами). Данный вопрос вполне закономерен в связи с маргинальным статусом указанных явлений и их лексико-грамматической неопределенностью. На это не раз указывала в своих работах С.С. Шляхова . Как показывает исследование, среди диалектных подзывных слов звукоподражательными являются менее половины. Например, изучение материала ярославских говоров, осуществленное Е.Н. Кандаковой, показало, что в проанализированном материале звукоподражаний всего 36,1% от общего количества слов клича и отгона животных . Этимологический анализ материала «Словаря русских народных говоров» и «Словаря донских говоров Волгоградской области» показывает, что часть подзывных слов действительно является звукоподражаниями, может снабжаться специальной словарной пометой: например, бля (междом. слово, которым подзывают овец; подражание крику овцы), выть-выть (для подзывания поросят), гаги-гаги (для подзывания гусей), зють-зють, рюш-рюш, рють-рють (для подзывания свиней), тип-тип (для подзывания цыплят), кряки-кряки (для подзывания гусей), вячь-вячь (для подзывания овец) , и др., безусловно, являются звукоподражательными. Данные лексемы мотивированы соответствующими глаголами звучания:
Вячить 1. Кричать, мяукать, блеять (о кошке, овце). Кошка вячит в подвале, Кот вячит — есть просит. Овца вячит. 2. Кричать, плакать (обычно о детях). Ср., отглагольное существительное: Вяченье – детский плач. Вякать 1. Лаять, тявкать, мяукать. 2. Плакать, голосить, 6. Издавать при рвоте особый звук, похожий на блеяние овцы и другие значения .
Рюти, рють 1. ’реветь (о животных)’, 2. ’кричать (от боли)’, 3. ’плакать’ . Слово рюти небесспорно в этимологическом отношении, некоторые связывают его с глаголом рыть, однако А.Г. Преображенский полагает, что оно того же корня, что и реветь .
Кроме того, в говорах встречаем подзывные слова с нетипичным для русского языка фонемным и звукосочетательным составом: фса-фса, сса-сса, ссы-ссы, ссэ-ссэ, прсё-прсё, прфсё-прфсё, птпруко-птпруко, птре-птре, птрусё-птрусё, пфсок-пфсок, пц-пц, првень-првень, прженечка-прженечка, нц-нц, дзиги-дзиги, дзусь-дзусь , и т. д. Данные лексемы, без сомнения, звукоподражательны и транслируют попытку человека, вступающего в контакт с животным, быть «понятым» за счёт воспроизведения и повтора его характерных звуков .
Однако часть подзывных слов нельзя связать со звукоподражаниями, так как они образованы от названий животных, например, многочисленные рефлексы *ber (баран): баранки-баранки, бараш-бараш, барашки-барашки, бар-бар, бари-бари, баринька-баринька, барка-барка, бары-бары, берь-берь, баряш-баряш (для подзывания овец, баранов, ягнят) и мн. др. , . Однако, как отмечалось нами в других работах, данные лексемы представляют собой вторичные звукоподражательные образования из-за структурной схожести (редуплицированность, нетипичные сочетания фонем, скопление согласных или гласных и т.д.). Но полностью отождествлять эти два явления нельзя ввиду того, что в одном случае номинируется некая фонация, в другом – животное
.Подзывные слова для коров обладают следующими особенностями. Данных лексем мало, так как отношение к корове всегда было исключительным, что отразилось, например, в русских народных пословицах (Корова на дворе – так и еда на столе). Часто в хозяйстве она была одна, поэтому имела кличку. В «Словаре Донских говоров Волгоградской области» зафиксированы следующие лексемы: тел-тел, телун-телун [тялун], тель-тель с прозрачной внутренней формой . Наблюдаем немногочисленные лексемы, используемые для подзывания коров: гавка, отражающее древнее название коровы *govendo (корень сохранился в слове говядина), вала-вала . Данная лексема обнаруживает связь со словом вол, этимологию которого рассматривает О.Н. Трубачев. Исследователь считает его исключительно славянским образованием от глагола валяти – вертеть, катать, зажимать, т.е., вол – кастрированный бык . Ср, в «Словаре русских народных говоров» валять – холостить, кастрировать, вал – краденый бык . Также малочисленны подзывные слова для лошади. В говорах видим подзывания для жеребят с корнем кос-: косишь-косишь, кось-кось и др. Ср., Косюнек, О коне. Косюнька, и, ж. О коне. Косютёнок, В детском языке – жеребенок . Осмелимся предположить, что данные подзывные слова образованы от слова конь в результате экспрессивной рифмизации, возможно, в детской речи.
Не являются звукоподражаниями и следующие лексемы: сераня-сераня (для подзывания овцы), очевидно, связано с цветообозначением серый, например, Сёрушка, ж. 1. Название и кличка животных серой масти, Чернавка да серушка, белявка по ихней масти . Также подзывное слово для марала – маралка-маралка; индюка – индя-индя и т.д. В данную группу можно включить лексемы, образованные от финали названия животных, или его сокращенной формы, вроде, для овцы –овц-овц. От слова овечка, по-видимому, образованы подзывания: вечь-вечь, вец-вец, ечк-ечк .
3. Заключение
Изучение диалектной лексики в этимологическом аспекте представляется перспективным не только в плане исследования языковой картины мира простого человека, его ментальности, базовых ценностей, истории и культуры, но и в плане решения лексико-грамматических и семантических частных вопросов. Обращение к этимологическому анализу представленного материала позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, образование подзывных слов от названий животных – распространенная словообразовательная модель, что косвенно свидетельствует о номинативном характере слов клича и отгона животных . Очевидно, что безоговорочное отнесение подзывных слов в разряд императивных междометий не учитывает всех лексико-грамматических характеристик данного явления. Во-вторых, отождествление слов клича и отгона животных со звукоподражаниями не соответствует действительности, так как лишь часть анализируемого материала мотивирована глаголами звучания или напрямую отражает попытку человека воспроизвести звуки животного.